Флагман в изгнании - Страница 86

– Ладно. После этого мы смоделируем все возможные сочетания факторов, которые могли к этому привести. Кто-нибудь, найдите метеорологические данные по Мюллеру за последние три месяца. Не знаю, каким образом, но это все-таки могло оказаться каким-то странным воздействием погоды.

– Это вряд ли, Адам, – сказал кто-то.

– Разумеется, но нам надо рассмотреть все возможности, и не только для нашего собственного анализа. Я хочу найти подонка, который это сделал. Я хочу, чтобы он пошел под суд, и хочу посмотреть, как его будут вешать. Я видел, как погибли эти дети.

Геррик вздрогнул, и на секунду его лицо стало старше, почти окаменев. Потом он встряхнулся.

– Я видел, как они погибли, – повторил он, – и когда мы найдем человека, который их убил, я не хочу, чтобы у кого-нибудь были какие-нибудь сомнения.

Ему ответил согласный гул гневных голосов. Клинкскейлс задумчиво нахмурился.

– Ты прав, Адам. Если – пока что только если – кто-то сделал это нарочно, тогда наши данные должны быть абсолютно точными. Никаких оборванных нитей, по которым у кого-нибудь могли бы возникнуть вопросы.

Геррик резко склонил голову, и регент продолжил тем же задумчивым тоном, сквозь который чувствовался гнев:

– И надо подумать еще кое о чем. Возможно, вы и ваши сотрудники смогут выяснить, что случилось и как, но остаются еще вопросы «кто?» и «почему?», и на них надо ответить так же четко.

– Это может оказаться сложнее, сэр, особенно «почему?», – предупредил его Геррик.

– Адам, – холодно улыбнулся Клинкскейлс, – ты инженер, а я был полицейским. И неплохим, кажется. Если «кто» и «почему» существуют, то я их найду. – Он повернулся к человеку, сидящему у дальнего конца стола. – Чет, мне нужны личные дела на все бригады с этой площадки. Пока вы начнете выяснять, что случилось, я проверю всех, кто имел дело с этой стройкой, каждую живую душу. Если это сделано намеренно, то кто-то где-то оставил след. Когда вы сможете сказать мне, что они сделали и как, я буду знать, где искать заказчиков. А когда я их найду, Адам, – его улыбка стала еще более пугающей, – ты получишь место в первом ряду.

Глава 21

Гражданин контр-адмирал Томас Тейсман вошел в комнату совещаний флагманского корабля «Конкистадор» в сопровождении гражданина комиссара Денниса Ле Пика. Тейсману не особенно нравился Ле Пик, но он знал, что антипатия объясняется главным образом нежеланием все время таскать за собой политический балласт. Слишком часто он видел результаты постороннего вмешательства в военные операции, а тут еще приходилось возить политиков к самому месту действия, чтобы они могли все испортить еще быстрее.

С другой стороны, его присутствие здесь было исключительной удачей. Первое фиаско Хевена на Ельцине он пережил только потому, что ему повезло (и это было именно везение) повредить несколько кораблей Хонор Харрингтон, прежде чем его эсминец был вынужден сдаться в плен. Только это достижение да еще скандал, когда капитан Ю перебежал к мантикорцам, спасли его от адмиралов-Законодателей, которые искали козла отпущения. И только уничтожение старого режима, признался он себе, спасло его после того, что случилось с Девятой крейсерской эскадрой в начале нынешней войны, когда коммодор Райхман – ставленница Законодателей – показала себя полной дурой. Ее покровители раздавили бы его, как букашку, за то, что он посмел оказаться прав, когда она ошибалась. Но новый режим искал козлов отпущения уже среди Законодателей, так что коммодора Райхман расстреляли, а капитана Тейсмана повысили в чине.

Вселенная не отличается чрезмерной справедливостью, подумал он, но каждый в итоге получает то, чего заслуживает. Комитету общественного спасения не мешало бы иметь это в виду.

Он отмахнулся от посторонних мыслей и занял место за столом, Ле Пик сел рядом. Во главе стола уже сидели гражданин вице-адмирал Терстон и гражданин комиссар Презников. Через стол с Тейсманом поздоровалась Мередит Чавес, командующая оперативной группой 14.1. Тейсман не знал Джорджа Дюпре, комиссара Чавес, но говорили, что он больше других склонен позволять профессионалам заниматься своим делом. Может, поэтому Мередит такая веселая.

Гражданин контр-адмирал Чернов и гражданин комиссар Джонсон из оперативной группы 14.3 прибыли меньше чем через три минуты после Тейсмана. Итак, собралось все командование оперативной группы четырнадцать. Кроме начальников штабов, конечно – орган, который сейчас назывался штабом флота, решил, что их нельзя информировать о деталях, пока операция «Кинжал» не начнется. Не самый хороший способ готовить настолько сложную операцию, но отдадим должное штабистам: если «Магнит» сработает, то выполнить «Кинжал» будет проще простого.

Правда, сам Томас Тейсман очень не любил включать слово «если» в оперативные планы.

– Итак, все на месте, – заметил Терстон – Теперь могу вам сказать, что «Магнит», похоже, сработал неплохо.

Чавес и Чернов улыбнулись, но Тейсман только кивнул. «Похоже». Опять неудачное слово.

Терстон включил голографический экран, и над столом появилась звездная карта. Он повозился с кнопками. Майнет и Кандор загорелись красным. Потом вспыхнули Каска, Доркас и Грендельсбейн, но уже янтарным.

– Итак, – сказал он. – Вы все знаете, что гражданка адмирал МакКвин и гражданин адмирал Эббот захватили контроль над Майнетом и Кандором. У МакКвин больше повреждений от мантикорского отряда, чем мы предполагали, но на это монти потратили все свои ракеты. Теперь они могут только болтаться на краю системы и наблюдать за ней, кроме того, у них тоже есть потери. Теми силами, что у них остались, они не смогут вернуть себе систему – даже если пополнят боекомплект. А у гражданина адмирала Эббота дела еще лучше. Он занял систему без единого выстрела, и у мантикорцев против него нет ничего крупнее линейного крейсера.